Филипп зимбардо «эффект люцифера»

Почему прекратили эксперимент

Решение о прекращении проекта было принято потому, что «игра» зашла слишком далеко. Условия содержания узников стали бесчеловечными. Участники, у которых на начало проекта не было выявлено психических отклонений, через 6 дней пребывали в состоянии сильного стресса.

Ф. Зимбардо заметил, что не только его испытуемые плотно срослись с новой ролью, но и сам он чувствовал себя не просто психологом, а начальником тюрьмы. Автор настолько увлекся расправами, что забыл о моральных принципах, которые всегда должны быть выше науки.

Сообщение о том, что проект будет завершен досрочно, две группы испытуемых восприняли по-разному: заключенные – с энтузиазмом и оживлением, а надзиратели – с разочарованием и сожалением.

Заявление Карло Прескотта

Консультантом Зимбардо по всем вопросам проведения тюремного эксперимента был Карло Прескотт — заключенный афроамериканского происхождения, который провел 17 лет в тюрьме Сан-Квентин за покушение на убийство. Он выступал перед американским Конгрессом по вопросу тюремной реформы и согласился на участие в эксперименте, так как думал, что делает благое дело. Однако когда Прескотт узнал о том, как были использованы результаты эксперимента, какую роль они сыграли в социальной психологии, а также о том, что по нему готовятся съемки нового фильма, Прескотт сделал новое заявление. В интервью Стэнфордской ежедневной газете он сообщил, что сожалеет о своем участии и что именно он, а не охранники, придумал все эти методы угнетения, вернее, позаимствовал их из тюрьмы Сан-Квентин, в которой отбывал наказание. Все эти респектабельные, психологически устойчивые охранники из среднего класса просто не могли придумать такие вещи, утверждает Прескотт.

«Как может Зимбардо … выразить ужас в поведении «охранников», когда они просто делали то, что Зимбардо и другие, включая меня, поощряли их делать с самого начала или откровенно устанавливали в качестве основных правил? В то время я надеялся, что помогу составить обоснованное, интеллектуально честное обвинение тюремной системе. Оглядываясь назад, я все испортил. Я стал невольным соучастником театрального представления, которое, к счастью, освобождает всех желающих от личной ответственности за их отвратительный моральный выбор» .

Если все это так, то речь идет не об изучении поведения людей в условиях тюрьмы, а о психической реакции студентов, находящихся в ситуации экстремального психологического насилия.

Эксперимент, признанный одним из наиболее жестоких в психологии

Филипп Зимбардо, доктор психологии Стэнфордского университета, выбрал несколько добровольцев с устойчивой психикой из студенческой массы, вполне адекватных и нормальных, для того, чтобы прояснить, как тюремные условия воздействуют на психику заключенных и как ощущение безнаказанности влияет на поведение «уполномоченных»

Иными словами, было важно, как меняет тюремная ситуация эмоции, когнитивную область и поведение всех вовлеченных в ситуацию. «Надзиратели» и «заключенные» были выбраны случайным путем из числа студентов, задействованных в эксперименте

Условия «тюрьмы» были приближены к реальным, однако, стоит признать, все равно не шли с ними ни в какое сравнение: «заключенных» довольно сносно кормили, их посещали родители, они содержались в нормальных санитарно-гигиенических условиях, никаких побоев и физического насилия не было (пинки, зуботычины пресекались наблюдателями, удары и побои были недопустимы). Самое главное – «заключенные» знали, что срок их пребывания в «тюрьме» – 14 дней!

Жесткими были следующие факторы: «заключенным» надевались на голову мешки при переводе из помещения в помещение. Будучи «подчиненными», студенты в роли «заключенных» только централизованно занимались физическими упражнениями, гуляли, принимали пищу, носили одинаковую одежду – без нижнего белья и шнурков в ботинках, содержались по 3-4 человека в камерах (было описано также наказание в виде одиночного карцера для непокорных). Все имена были «забыты», «заключенным» были присвоены номера.

Над всеми участниками было установлено круглосуточное наблюдение.

Цели, задачи и результаты эксперимента

Целью исследования было изучение поведения людей в условиях ограничения их свободы и навязывания социальных ролей. Идея эксперимента пришла Зимбардо после неприятной ситуации в американской тюрьме, где происходили регулярные инциденты с насилием над заключенными, в том числе сексуального характера. Когда случай получил огласку, в этом преступлении обвинили семерых бывших солдат американской армии, которые регулярно были в этой тюрьме на ночных дежурствах. У исследователей этой и подобных ситуаций возник ряд вопросов. Почему эти люди так поступали? Были ли они плохи сами по себе (имели некие испорченные гены), повлияла ли ситуация на их поведение, или же в происходящем виновата система?

Зимбардо взялся доказать, что на жестокое поведение людей повлияла ситуация: он назвал этот феномен «эффектом Люцифера», ссылаясь на известный библейский сюжет о том, как Люцифер, изначально прекраснейший и сильнейший из ангелов, восстал против бога и стал творить злые дела. Зимбардо пытался понять, что заставляет хороших людей превращаться в злых. Это очень важный философский вопрос: на ком лежит ответственность за совершенное преступниками зло? Может быть, они не виновны, а сами пострадали и стали жертвами ситуации, системы?

Суть эксперимента — в создании условий, при которых часть испытуемых приняла бы на себя роль заключенных, находящихся в местах лишения свободы, другая же часть — роль «надзирателей», которые должны были охранять «заключенных» и контролировать их поведение. Роли распределялись в случайном порядке. Испытуемыми были случайные люди из числа студентов университета, не имевшие опыта реального заключения или работы надзирателем в тюрьме. Искусственная тюрьма была устроена в подвале кампуса психологического факультета в Стэнфордском университете.

Подопытных «заключенных» забрали из их домов полицейские округа Пало Альто, затем их привезли в «тюрьму», зачитали обвинения и выдали муслиновые халаты. Так начался знаменитый тюремный эксперимент.

Результаты эксперимента поразили всех, в том числе его создателя — Зимбардо. До того не проявлявшие склонности к жестокости молодые люди, оказавшись в роли надзирателей, начали вдруг демонстрировать явную склонность к садизму, придумывая все более и более жестокие наказания для заключенных. Например, они заставляли их идти в туалет с бумажными пакетами на голове, ставили им ногу на спину, пока те отжимались, подвергали сексуальным унижениям. Все закончилось тем, что исследователям пришлось прекратить эксперимент раньше времени, спустя всего лишь неделю с его начала, так как возникла реальная угроза физическому и психическому здоровью подопытных. Издевательства охранников над заключенными были зафиксированы на видео, и они действительно поражают своей жестокостью. У одного из «заключенных» случился нервный срыв, и его вывели из эксперимента досрочно. Затем на исследование Зимбардо приехала посмотреть его невеста, Кристина Маслач, и пришла в ужас. Это стало решающим фактором, и эксперимент был завершен. Хотя Зимбардо и признал исследование неэтичным, он сделал публичное заявление о нем в New York Times в 1973 году, а затем построил на этом эксперименте свою карьеру. Его концепция о влиянии среды на дурные поступки людей, несмотря на критику, стала частью социальной психологии.

Результаты

Эксперимент быстро вышел из-под контроля. Заключённые испытывали садистское и оскорбительное обращение со стороны охранников, и к концу у многих из них наблюдалось сильное эмоциональное расстройство.

После сравнительно спокойного первого дня на второй день вспыхнул бунт. Охранники добровольно вышли на сверхурочную работу и без руководства со стороны исследователей подавляли мятеж, при этом нападали на заключенных с огнетушителями. После этого инцидента охранники пытались разделять заключённых и стравливать их друг с другом, выбрав «хороший» и «плохой» корпусы, и заставляли заключённых думать, что в их рядах есть «информаторы». Эти меры возымели значительный эффект, и в дальнейшем возмущений крупного масштаба не происходило. Согласно консультантам Зимбардо, бывшими заключёнными, эта тактика была подобна используемой в настоящих американских тюрьмах.

Подсчёты заключённых, которые изначально были задуманы для того, чтобы помочь им привыкнуть к идентификационным номерам, превратились в часовые испытания, в ходе которых охранники изводили заключённых и подвергали физическим наказаниям, в частности заставляли подолгу совершать физические упражнения.

Тюрьма быстро стала грязной и мрачной. Право помыться стало привилегией, в которой могли отказать и часто отказывали. Некоторых заключённых заставляли чистить туалеты голыми руками. Из «плохой» камеры убрали матрасы, и заключённым пришлось спать на непокрытом бетонном полу. В наказание часто отказывали в еде.

Сам Зимбардо говорит о своей растущей погруженности в эксперимент, которым он руководил и в котором активно участвовал. На четвёртый день, услышав о заговоре с целью побега, он и охранники попытались целиком перенести эксперимент в настоящий неиспользуемый тюремный корпус в местной полиции, как в более «надёжный». Полицейский департамент ему отказал, ссылаясь на соображения безопасности, и, как говорит Зимбардо, он был зол и раздосадован из-за отсутствия сотрудничества между его и полицейской системой исполнения наказаний.

В ходе эксперимента несколько охранников все больше и больше превращались в садистов — особенно ночью, когда им казалось, что видеокамеры выключены. Экспериментаторы утверждали, что примерно каждый третий охранник показывает настоящие садистские наклонности. Многие охранники расстроились, когда эксперимент был прерван раньше времени.

Впоследствии заключённым предложили «под честное слово» выйти из тюрьмы, если они откажутся от оплаты, большинство согласились на это. Зимбардо использует этот факт, чтобы показать, насколько сильно участники вжились в роль. Но заключённым потом отказали, и никто не покинул эксперимент.

У одного из участников развилась психосоматическая сыпь по всему телу, когда он узнал, что его прошение о выходе под честное слово было отвергнуто (Зимбардо его отверг, потому что думал, что тот пытается сжульничать и симулирует болезнь). Спутанное мышление и слёзы стали обычным делом для заключённых. Двое из них испытали такой сильный шок, что их вывели из эксперимента и заменили.

Один из заключённых, пришедших на замену, № 416, пришёл в ужас от обращения охранников и объявил голодовку. Его на три часа заперли в тесном чулане для одиночного заключения. В это время охранники заставляли его держать в руках сосиски, которые он отказывался есть. Другие заключённые видели в нём хулигана. Чтобы сыграть на этих чувствах, охранники предложили другим заключённым выбор: или они откажутся от одеял, или № 416 проведет в одиночном заключении всю ночь. Заключённые предпочли спать под одеялами. Позже Зимбардо вмешался и выпустил № 416.

Зимбардо решил прекратить эксперимент раньше времени, когда Кристина Маслак, аспирантка и одновременно его невеста, не знакомая прежде с экспериментом, выразила протест против устрашающих условий тюрьмы, после того как она пришла туда провести беседы. Зимбардо упоминает, что из всех пятидесяти свидетелей эксперимента только она поставила вопрос о его этичности. Хотя эксперимент был рассчитан на две недели, через шесть дней он был прекращён.

В 2009 году увидела свет научно-популярная книга «Эффект Люцифера», в которой Зимбардо подробно описывает ход и результаты эксперимента.

Роль Кристины Маслах

Во время проведения эксперимента, Кристина Маслах была невестой Филиппа. Именно она попросила своего жениха немедленно остановить необычный эксперимент в Стэнфорде.

Изначально девушка не находила в идеях Зимбардо ничего необычного. Однако продолжалось это до того момента, как она сама спустилась в подвал, и увидела ужасающую картину реальности этого необычного исследования.

Кристина была в шоке от поведения человека, за которого она вскоре собиралась выйти замуж. Ей сразу стало ясно, что Филипп оказался жертвой собственного исследования, получив безграничную власть над условными пленниками.

В тот же день Кристина Маслах сказала Зимбардо, что если он немедленно не прекратит эксперимент, их отношения закончатся. Филипп прислушался к ее мнению и уже на следующий день эксперимент был официально прекращен.

Как реализуется механизм деиндивидуализации?

Если для обычных человеческих отношений нормальным считается взаимодействие из позиций: «я» – «ты» (субъект-субъектные отношения), то в условиях ограничения свободы, истирания личностных особенностей происходит взаимодействие: «я» – «это», «это» – «это» (субъект-объектные и объект-объектные отношения). Вспомним то, что хором твердят практикующие психологи: как только в реальной жизни возникают объектные отношения, они искажают все взаимодействие и неизбежно приносят с собой драмы и разочарования. Все потому, что такой тип взаимоотношений приводит к насильственной утрате личностной целостности: личность, вместо своего многоаспектного потенциала, воспринимается лишь в своей малой части, что обедняет ее и сужает возможные амплуа.

Стирание границ и особенностей собственной личности неизбежно ведет к аналогичному отношению к другим. Как не без остроумия выражается Ф. Зимбардо, высказывая свои наблюдения, «почти все студенты семинарии – девяносто процентов – упустили шанс стать добрыми самаритянами, потому что очень спешили прочесть проповедь о добром самаритянине».

Критика Эриха Фромма

Эксперимент Зимбардо неоднократно критиковался другими психологами, в том числе очень известными. Одним из первых с критикой выступил Эрих Фромм. В своей книге «Анатомия человеческой деструктивности», вышедшей в 1973 году, он оспаривает вывод Зимбардо о поведении людей, попавших в подобную ситуацию в роли охранников или заключенных, приводя исторические сведения о поведении людей в нацистских концлагерях.

«Неспособность авторов проверить свои выводы на предмет реалистичности ситуации вызывает особое сожаление, поскольку имеется достаточно материалов, касающихся тюремной ситуации, гораздо более жестокой, чем в худших американских тюрьмах — гитлеровских концентрационных лагерях», — утверждает Фромм, одновременно отмечая важность этических и моральных установок заключенных, которые могут быть различны в общих для всех условиях концлагеря. Фромм также оспорил валидность скринингового теста, который был приведен для измерения общего садизма «надзирателей»

Он считал, что чувство реальности участников эксперимента было значительно снижено, а разница между реальными заключенными и экспериментальными настолько велика, что провести какие-либо аналогии не представляется возможным. В реальной жизни и заключенный, и охранник знают, что их действия могут иметь последствия. Кроме того, сам экспериментатор может значительно повлиять на ход эксперимента. Он в некоторой степени снимает ответственность с испытуемых за их поведение, освобождает от собственной воли, потому и создается ситуация, где они способны на поведение гораздо худшее, чем в своей обычной жизни.

Фромм также отметил сковывающую движения униформу — халаты, в которых заключенные мужчины невольно принимали позы, подобные женским, что воспринималось ими как нечто унизительное и подавляющее личность. Эта форма, как и пакеты на голове, была схожа с той, что использовалась в тюрьме Абу-Граибе. Это стало очевидным после публикации шокирующих фото пыток в этой тюрьме в 2004 году.

Результаты

После относительно беспрецедентного первого дня во второй день заключенные в Клетке 1 блокировали свою дверь клетки с их кроватями и сняли их шерстяные шапочки, отказавшись выходить или следовать инструкциям охранников. Охранники от других изменений добровольно предложили работать дополнительные часы, чтобы помочь в подчинении восстания, и впоследствии напали на заключенных огнетушителями, не контролируясь научно-исследовательским персоналом. Находя, что обработка девяти помощников клетки только с тремя охранниками за смену была сложна, один из охранников предложил, чтобы они использовали психологическую тактику, чтобы управлять ими. Они настраивают «клетку привилегии», в который заключенные, которые не были вовлечены в бунт, рассматривались со специальными вознаграждениями, такими как более высокая качественная еда. «Привилегированные» обитатели приняли решение не съесть еду, чтобы остаться однородными с их поддерживающими заключенными.

Только после 36 часов один заключенный начал действовать «сумасшедший», как Симбардо описал: «#8612 тогда начал действовать сумасшедший, кричать, проклинать, входить в гнев, который казался неконтролируемым. Потребовалось долгое время, прежде чем мы стали убежденными, что он действительно страдал и что мы должны были освободить его».

Охранники вынудили заключенных повторить свои присвоенные номера, чтобы укрепить идею, что это было их новой идентичностью. Охранники скоро использовали эти, заключенный считает, чтобы преследовать заключенных, используя физическое наказание, таких как длительное осуществление для ошибок в количестве заключенного. Санитарные условия уменьшились быстро, усиленный отказом охранников позволить некоторым заключенным мочиться или очищаться где угодно, но в ведре, помещенном в их камеру. Как наказание, охранники не позволили бы заключенным освободить ведро санитарии. Матрасы были ценным пунктом в тюрьме, таким образом, охранники накажут заключенных, удаляя их матрасы, оставляя их, чтобы спать на бетоне. Некоторые заключенные были вынуждены быть голыми как метод деградации. Несколько охранников стали все более и более жестокими, в то время как эксперимент продолжался; экспериментаторы сообщили, что приблизительно одна треть охранников показала подлинные садистские тенденции. Большинство охранников было расстроено, когда эксперимент закончился только после шести дней.

Симбардо упоминает свое собственное поглощение в эксперименте. В четвертый день некоторые охранники заявили, что они слышали слух, что освобожденный заключенный собирался возвратиться с его друзьями и освободить остающихся обитателей. Симбардо и охранники демонтировали тюрьму и перешли ее на различный этаж здания. Сам Симбардо ждал в подвале, в случае, если освобожденный заключенный обнаружился и запланировал сказать ему, что эксперимент был закончен. Освобожденный заключенный никогда не возвращался, и тюрьма была восстановлена в подвале еще раз.

Симбардо утверждал, что заключенные усвоили свои роли, так как некоторые заявили, что они примут «досрочное условное освобождение», даже если бы это означало бы утрачивать их плату, несмотря на то, что уход достиг бы того же самого результата без задержки, вовлеченной в ожидание их запросов досрочного условного освобождения, которые будут предоставлять или отрицать. Симбардо утверждал, что у них не было причины длительного участия в эксперименте, потеряв всю денежную компенсацию, все же они сделали, потому что они усвоили личность заключенного.

Заключенный № 416, недавно допущенный резервный заключенный, выразил беспокойство по обращению с другими заключенными. Охранники ответили большим злоупотреблением. Когда он отказался есть свои колбасы, говоря, что он был на голодовке, охранники ограничили его «одиночным заключением», темным туалетом: «охранники тогда проинструктировали других заключенных к неоднократно удару на двери, крича на 416». Охранники заявили, что он будет освобожден от одиночного заключения, только если заключенные бросили свои одеяла и спали на их пустых матрасах, который все кроме одного отказанного, чтобы сделать.

Симбардо прервал эксперимент рано, когда Кристина Мэслак, аспирант в психологии, которого он встречался (и позже женатый), возразила против условий тюрьмы после того, как она была представлена эксперименту, чтобы провести интервью. Симбардо отметил, что, больше чем пятидесяти человек, которые наблюдали эксперимент, Мэслак была единственной, кто подверг сомнению его мораль. Только после шести дней продолжительности запланированных двух недель был прекращен Стэнфордский тюремный эксперимент.

Распределение ролей

Охранникам не было дано никаких четких инструкций, кроме запрета на физическое насилие. Они должны были взаимодействовать в условиях вновь созданной тюрьмы на свое усмотрение. Единственное напутствие, что озвучил им Филипп Зимбардо, было следующее:

Создайте в заключенных чувство тоски, чувство страха, ощущение произвола, что их жизнь полностью контролируется нами: системой, вами, мной, — и у них нет никакого личного пространства… Мы будем разными способами отнимать их индивидуальность. Все это в совокупности создаст в них чувство бессилия. Значит, в этой ситуации у нас будет вся власть, а у них — никакой.

При этом для усиления чувства идентичности со своей группой охранникам была выдана военная форма, свисток, дубинка и зеркальные очки, скрывающие глаза. Заключенные же должны были надеть миткалевый халат с пришитым личным номером, шапочки из нейлона, чтобы скрыть длину волос, цепь с замком на ногу и резиновые тапки. Форма охранников подчеркивала их властность, владение ситуацией. Халаты же на голое тело у заключенных создавали чувство неловкости, цепи на ногах напоминали об их униженности.

Если в начале эксперимента все испытуемые были обычными студентами, одетыми в необычную одежду и находящимися в необычном месте, то по прошествии нескольких дней они, без преувеличения, начали становиться другими людьми.

Деперсонализация как убийственный для личности процесс

Очень значимый фактор личностных изменений – ситуация деиндивидуализации, когда с человеком обращаются как с «номером», не выделяют его из массы, не видят и не уважают его потребностей – что и происходило с «заключенными». Как это влияет на внутренние процессы?

Сужается восприятие до только актуальной ситуации, формируется «тоннельное» зрение, когда важным и значимым становится исключительно момент «здесь и сейчас», а прошлое и будущее словно отсекаются (многие студенты воспринимали свою предыдущую жизнь «как во сне», призрачную и далекую, причем это касалось и «надзирателей», и «заключенных»). Потеря корней и перспективы выбивают почву из-под ног, и тогда актуальные сиюминутные эмоции начинают управлять человеком

Ситуация давления социума стирается, становится неважно, кто и как воспринимает человека, появляется философия «каждый сам за себя» или, в более жестком варианте, «человек человеку волк». (Сложно избавиться от ощущения, что вся русская «лагерная литература»: романы А

Солженицына, мемуары, переписка, сохранившаяся с лагерных лет в России, — все это многоголосым хором подтверждает выводы Ф. Зимбардо, проведшего полуторанедельный эксперимент в искусственных условиях).

Цели и методы

Zimbardo и его команда стремились проверять гипотезу, что врожденные черты индивидуальности заключенных и охранников — главная причина оскорбительного поведения в тюрьме. Участники были приняты на работу и сказали, что они будут участвовать в двухнедельном тюремном моделировании. Из 75 ответчиков Zimbardo и его команда выбрали 24 мужчины, которых они считали, чтобы быть наиболее в психологическом отношении стабильны и здоровы. Эти участники были преобладающе среднего класса. Группа была преднамеренно отобрана, чтобы исключить тех с криминальным прошлым, психологическими нарушениями или проблемами со здоровьем. Они все согласились участвовать в 7 14-дневных периодах и получили 15$ в день .

Эксперимент проводился в подвале Иорданского Зала (здание психологии Стэнфорда). Двенадцати из этих двадцати четырех участников назначили роль заключенного (девять плюс три замены), в то время как другим двенадцати назначили роль охраны (также девять плюс три замены). Симбардо взял на себя роль руководителя и студенческого научного сотрудника роль начальника. Симбардо проектировал эксперимент, чтобы вызвать дезориентацию, деперсонализацию и deindividualization в участниках.

Исследователи провели сессию ориентации для охранников за день до эксперимента, во время которого они приказали им не физически вредить заключенным. В видеозаписи исследования Zimbardo может быть замечен говорящий с охранниками: «Вы можете создать в чувствах заключенных скуки, чувство страха до некоторой степени, Вы можете создать понятие произвольности, что их жизнью полностью управляем мы, системой, Вами, мной, и у них не будет частной жизни… Мы собираемся устранить их индивидуальность различными способами. В целом то, к чему все это приводит, является смыслом беспомощности. Таким образом, в этой ситуации у нас будет вся власть, и у них не будет ни одного».

Исследователи предоставили охранникам деревянные полицейские дубинки, чтобы установить их статус, одев подобный той из фактической тюремной охраны (рубашка цвета хаки и штаны из местного военного избыточного магазина), и отраженные солнцезащитные очки, чтобы предотвратить зрительный контакт. Заключенные носили неудобные неподходящие блузы и шерстяные шапочки, а также цепь вокруг одной лодыжки. Охранникам приказали назвать заключенных их присвоенными номерами, пришитыми их униформа, вместо по имени.

Заключенные были «арестованы» в их домах и «обвинены» в вооруженном ограблении. Местное полицейское управление Пало-Альто помогло Zimbardo с арестами и провело полные процедуры заказа на заключенных, которые включали снятие отпечатков пальцев и взятие фотографий. Они транспортировались в ложную тюрьму от отделения полиции, где они были полосой, обысканной и данной их новые тождества.

Маленькие ложные тюремные камеры были настроены, чтобы считать трех заключенных каждым. Было небольшое пространство для тюремного двора, одиночного заключения и комнаты большего размера напротив заключенных для охранников и начальника. Заключенные должны были весь день оставаться в своих камерах и ночь до конца исследования. Охранники работали в командах три для восьмичасовых изменений. Охранники не должны были оставаться на территории после их изменения.

Чего добивался Филипп Зимбардо в Стенфодском Тюремном Эксперименте

Трудно себе представить Стэнфорд в качестве тюрьмы, но именно ей он стали для 24 человек. Заказчиком психологических опытов, проводимых над людьми, был ВМФ США. Представители этого ведомства хотели узнать природу конфликтов, которые возникают в морской пехоте и различных исправительных учреждений.

Участников эксперимента отбирали из числа добровольцев, которые откликнулись на размещённое Зимбардо в газете объявление. За каждый день участия в психологическом опыте им выплачивался гонорар в размере 15 долларов.

Отобранные люди отличались хорошим здоровьем, и все были мужчинами. Их разбили на группы. Одни из них стали условными заключёнными, а другие выполняли роль «охранников».

Главным надзирателем «стэнфордской тюрьмы» стал старшекурсник факультета психологии университета, а начальником Филипп Зимбардо. Ценность эксперимента состояла в том, что условия его проведения были максимально приближены к реальным.

Проводимое исследование должно было подтвердить или опровергнуть утверждение того, что поведение человека определяет его социальный статус.

Склонность к садизму есть в каждом человеку. При определённых условиях она может проявляться самым необычным способом. Эксперимент планировалось проводить в течении 2-х недель. Но, уже на 6-ой день он был прерван. P.s. ниже есть версия с опровержением!

Разоблачение эксперимента Зимбарда. Все люди не = волки

️ Наступил 2017 год и интерес к давнему исследованию вспыхнул с новой силой. Подогрел его французский кинорежиссёр Тибо Ле Тексье. В его руках оказались документы из архива Зимбардо.

Недолго думая он решил опубликовать их под названием «История лжи». В публикацию были включены расшифровки аудиозаписей, сделанных во время проведения исследования. Старое событие заиграло новыми красками.

Зимбардо в новом времени выставлялся больше авантюристом, чем учёным с мировым именем. Поставленная им в исследовании задача была сформулирована, как выработка у помещенных в закрытое пространство людей чувства животного страха.

Известный в настоящее время психолог тогда говорил выполняющим роль надзирателей участникам о том, что они не могут наказывать «заключённых» физически, но должны создавать у них чувство фрустрации.

«Надзиратели» действовали по определённому психологом сценарию. Нервный срыв одного из участников проекта, игравшего роль заключённого, был сфальсифицирован. Это не помешало ему рассказывать на американском телевидении о том, что он реально сорвался.

️ Многие учёные того времени активно выражали свои сомнения по поводу чистоты проводимых исследований. Несмотря на это, Стэнфордский эксперимент сделал Филиппа Зимбардо самым влиятельным в Америки психологом современности.

С кем ты: с нами или против нас?

С этим вопросом столкнулись все участники эксперимента, но особенно показательным оказался опыт «надзирателей». Как было показано на практике, и среди этой группы невозможно было «остаться чистеньким» и «умыть руки». Конечно, упоение собственной безнаказанностью и властью захватило в той или иной степени многих, но были те, кто поначалу предпочитал не чинить насилие и остаться в стороне. Через неделю группа «союзников» склонила их к четкому выбору собственной позиции. Еще один интересный вывод Ф. Зимбардо: ничто не объединяет людей сильнее, чем совершенное вместе преступление, «лояльность по отношению к группе тем выше, чем серьезнее инициация для вступления в нее». Нередко и в криминальной среде обычной практикой выступает требование к вновь прибывшим доказать свою лояльность и преданность группе. И требование это предполагает совершение таких действий, которые требуют отречения от привычной манеры поведения, переступание определенной черты – для того, чтобы человеку казалось: пути назад уже нет.

Итог эксперимента, потрясшего общественность

Мы не будем подробно описывать весь ход эксперимента – это ярко, образно и даже в чем-то беспощадно сделано Ф. Зимбардо. Уже к исходу первой недели была замечена общая подавленность и пассивность «заключенных», неуклонное возрастание агрессии «надзирателей». Участники эксперимента действительно четко разделились на противостоящие группы (как замечали некоторые «надзиратели», вид беспомощного, плохо одетого и униженного человека провоцировал злость и желание еще больше унизить его). Основной вывод, о котором пишет Зимбардо, неутешителен: среда влияет на личность гораздо больше, чем мы привыкли считать. И влияние ситуации на мысли и поведение человека никогда не стоит сбрасывать со счетов.

К этому можно присовокупить оправдание известной «теории разбитых окон»: запустение и нищета, нахождение среди криминальных элементов активизируют способности к преступлению. Почему это происходит? Потому что задействованы, прежде всего, эмоции – отнюдь не разум руководит преступниками. И тогда общая атмосфера безнадежности, ощущение несправедливости мироустройства, поддержка этого в значимой социальной среде, неприятие других, «благополучных», провоцируют на противоправные действия.